Пожалуй, за всю историю балетного театра «Сомнамбула» — первый спектакль с такой причудливой судьбой.
Началось с того, что французский драматург Жермен Делавинь в 1821 году сочинил водевиль «Сомнамбула». Публика приняла его хорошо, но другой известный драматург Эжен Скриб, автор полутора сотен комедий (русскому зрителю известен главным образом по экранизации пьесы «Стакан воды»), сообразил, что этот сюжет вполне бы подошел для балетного сценария. И он написал сценарий «балета-пантомимы», который предложил балетмейстеру Жан-Пьеру Омеру и композитору Луи Герольду.
Это было первой попыткой уже известного драматурга принять участие в создании балетного спектакля. Не то чтобы вышло по поговорке «первый блин комом», но Скриб не избежал ловушки, поставленной ещё в XVIII веке. Вот что писал о ней Юрий Слонимский: «Создатели “Сомнамбулы” и их многочисленные единомышленники пали жертвой заблуждения, виновниками которого являлись, как ни странно, убеждённые последователи Новерра. (…) Призыв Новерра равняться на драму французские балетмейстеры 10-20-х годов воспринимали как обязанность уподобить балет ей. Это при всей парадоксальности вело к обратным результатам — к утрате жизненного содержания, психологической правды образов, актуальной тематики, отличающих драму. Из драматургической канвы сценарий превратился в остов спектакля, нуждающийся всего лишь в обшивке хореографическим и музыкальным материалом».
Хорошо, что зрители, пришедшие на премьеру, плохо разбирались в теории. Спектакль был поставлен в парижской Опере в 1827 году. Его полное название — «Сомнамбула, или Приезд нового сеньора». Успех был колоссальный.
А в это время миланский театр Каркано объявил войну знаменитому театру Ла Скала. Он решил заказать оперу молодому композитору Винченцо Беллини, надеясь, что она станет «хитом сезона». Либреттист Беллини, Феличе Романа, побывав в Париже, увидел балет «Сомнамбула», вдохновился его успехом, раздобыл текст водевиля Делавиня и сценария Скриба, после чего создал своё произведение, перенеся действие из солнечного Прованса в горную Швейцарию, а также изменив имена.
Премьера одной из лучших опер Беллини, «Сомнамбула», состоялась в феврале 1831 года.
Но вернёмся к балету.
Итак — место действия; возможно, та самая идиллическая деревня, где жили Колен, Лиза и Марселина из «Тщетной предосторожности», тем более, что балетмейстер Омер — ученик Доберваля, а Герольд — автор музыки «Тщетной».
Пора сенокоса, полдень, час обеда и отдыха. Молодёжь развлекается танцами, танцует вместе со всеми и Тереза — воспитанница мельничихи, матушки Мишо. Потом присоединяется её жених, богатый фермер Эдмон. Танец Терезы и Эдмона — предвкушение супружеского счастья. Тем более, что вскоре появляется нотариус, который должен заключить их брачный контракт.
Нотариус рассказывает — его задержали в замке, где ожидают приезда нового помещика, красавца-офицера, но тот, по-видимому, явится только завтра. Сейчас трудно представить, как это показать жестами, но в двадцатые годы девятнадцатого века балет знал и не такие мимические монологи. Была разработана особая «азбука глухонемых», остатки которой ещё можно встретить в «Лебедином озере» или «Спящей красавице» Петипа. Любители балета её прекрасно знали.
Нотариус сразу обращает внимание на хозяйку местной гостиницы, красивую вдовушку Гертруду. Но с Гертрудой всё не так просто — у неё когда-то был роман с Эдмоном, и фермер предпочел ей Терезу.
Однако Гертруда по просьбе Эдмона всё же ставит свидетельскую подпись на его брачном контракте, после чего все, кроме Эдмона и Терезы, уходят. Во время па-де-де жених надевает невесте на палец обручальное кольцо. Но она не хочет поцеловать Эдмона до свадьбы, которая состоится завтра, и прячет на груди подаренный им букет.
Тут является Гертруда — и возникает ссора между двумя невестами, бывшей и нынешней. Эдмон пытается их помирить, из чего возникает па-де-труа.
Появляются Сен-Рамбер, хозяин замка, и его слуга Оливье.
Эдмон объясняет им, что до замка ещё два лье (примерно 8 километров). Сен-Рамбер сообщает, что устал и переночует на постоялом дворе Гертруды. Оливье любезничает со служанкой Гертруды Марселиной. Сен-Рамбер потихоньку приказывает слуге сохранить своё инкогнито. Ему хочется развлечься с деревенской молодёжью.
Вечером Сен-Рамбер танцует с красивыми крестьянками, играет с ними в жмурки и пытается ухаживать за Терезой, но Эдмон начеку. Затем по сценарию следует дивертисмент. Видимо, авторы балета предоставили тут полную свободу тем, кто захочет поставить «Сомнамбулу» в других театрах.
Гертруда, которая боится холода и простуды, велит Марселине принести красную шаль с узором и набрасывает её на плечи. Это — важная деталь.
Сен-Рамбер, пожелав доброй ночи всем жителям деревни, уходит на постоялый двор. Матушка Мишо уводит Терезу. Захмелевший Оливье идёт ночевать на ферму, и там, за сценой, распускает язык.
Эдмон рассказывает Гертруде, что проезжий, остановившийся на её постоялом дворе, — новый помещик, и ссылается на Оливье, разболтавшего секрет. Той становится стыдно — она была с Сен-Рамбером невежлива. И она решает загладить вину предупредительностью и любезностью.
В следующей сцене, уже в комнате постоялого двора, Гертруда так любезна с гостем, что он начинает активно за ней ухаживать. Вдовушка сопротивляется и уворачивается, а в руках у Сен-Рамбера остается её красивая шаль.
Испуганная шумом за окном, Гертруда прячется в соседней комнате. Окно распахивается и появляется Тереза в ночной сорочке. Её глаза закрыты. Во сне она танцует и прижимается к Сен-Рамберу, которого принимает за Эдмона.
Молодому помещику становится стыдно за свои нескромные мысли, он покидает комнату через окно, а Тереза ложится на кушетку.
А потом в комнату приходят матушка Мишо, Эдмон, нотариус и крестьяне с цветами. Видимо, хотят сделать приятный сюрприз Сен-Рамберу, но обнаруживают спящую Терезу. Общее возмущение, Тереза просыпается и ничего не понимает. Жених рвёт в клочья брачный контракт. А матушка Мишо прихватывает с кушетки нарядную шаль Гертруды.
Утром Эдмон при всём честном народе отказывается от Терезы и называет своей невестой Гертруду, которая уже успела где-то раздобыть подвенечное платье. Тереза в отчаянии.
Является Сен-Рамбер со свитой. Все понимают — он владелец замка. Увидев, что свадьба Терезы расстроилась, он пытается объяснить Эдмону, что его невеста — сомнамбула. Тот не верит — да и кто бы поверил? Более того — он снимает с пальца Терезы обручальное кольцо. Тереза в обмороке, Эдмон предъявляет Сен-Рамберу свою новую невесту.
Матушка Мишо отводит Терезу к себе на мельницу и возвращается вовремя — Эдмон уже ведёт Гертруду в церковь. Матушка Мишо вытаскивает из кармана шаль и всем рассказывает: это найдено на постели Сен-Рамбера. Общий конфуз.
И далее — та самая сцена, ради которой парижане чуть ли не штурмом брали оперный театр. Матушка Мишо сообщает, что Тереза заснула. И спящая девушка вдруг появляется на крыше. На берегу реки, прямо под нею, мельничное колесо быстро вращается и грозит гибелью, если девушка сделает неверный шаг…
А она танцует и балансирует на самом краю, и зрители следят за ней, затаив дыхание.
Эдмон в ужасе и хочет броситься к ней. Сен-Рамбер объясняет ему: если Терезу разбудят, она погибла. Оркестр перестает играть; слышна только глухая дробь барабана.
Тереза медленно продолжает идти. Дойдя до середины крыши, она останавливается… поворачивается лицом к толпе. Кажется, что она пойдёт в другую сторону и поставит ногу на мельничное колесо. В это мгновенье Сен-Рамбер и крестьяне падают на колени и возносят молитвы к небу. Даже Гертруда растрогана и, следуя общему примеру, падает на колени и молится за свою соперницу.
В конце концов спящая Тереза спускается вниз. Она целует увядший букет, подаренный Эдмоном. И вот — прекрасный финал. Эдмон женится на Терезе, Гертруда выходит замуж за нотариуса, Оливье берет в жёны Марселину.
Опытный Скриб сумел написать балетный сценарий, где танцы оправданы, а напряжение от сцены к сцене растёт. Этот балет с 1827 по 1832 год был показан в Париже 120 раз. Неудивительно, что «Сомнамбула» была поставлена во многих театрах, и одним из первых это сделал в Копенгагене знаменитый Август Бурнонвиль.
Но «Сомнамбула» сыграла в истории балетного театра ещё одну роль — её справедливо считают одним из источников «Жизели». Сцена сумасшествия Жизели в финале первого акта навеяна финальным сомнамбулизмом Терезы и её «сонным» монологом.
