Печальная история морской девы-ундины с восемнадцатого века привлекала внимание писателей. Нам более известна сказка Ханса-Кристиана Андерсена «Русалочка», а прапрабабки читали повесть в стихах «Ундина», которую написал Василий Жуковский. Но он взял сюжет у немецкого писателя Фридриха де ла Мотт Фуке. Тот, правда, написал свою сказочную повесть прозой.
Именно произведение немца в какой-то мере легло в основу либретто балета «Ундина». Остались трагическая любовь ундины к человеку и невозможность для неё счастья на земле. То, что получилось, сильно напоминает «Сильфиду» Филиппо Тальони. Но «Сильфиду» с благополучным финалом — на пороге смерти лишь ундина, которая вновь становится бессмертным подводным существом, а соблазнённый ею юноша находит счастье в объятиях земной невесты.
Итак, любовь смертного мужчины и ирреального фантастического существа, любовь двоих, которые могут быть вместе лишь ненадолго, любовь, обречённая на вечную разлуку. Это не просто популярный у романтиков 30–40-х годов девятнадцатого века сюжет. Жюль Перро, расставшийся со своей возлюбленной, танцовщицей Карлоттой Гризи, едва ли не во всех своих спектаклях развивал эту тему.
После того, как он, обидевшись, что в афишу премьерного спектакля «Жизели» не поставили его имя, уехал из Парижа в Лондон, его судьба как будто повернулась к нему лицом. Он стал балетмейстером в Королевском театре. И именно в Лондоне были созданы его лучшие творения.
Первой удачей была встреча с итальянцем Цезарем Пуни. Этот композитор с 1843 года жил и работал в Англии. Пуни не был гениален, но он понимал, что такое танец. Как балетный композитор он был великолепен. Но над будущим спектаклем работали трое — Перро, Пуни и танцовщица Фанни Черрито. Видимо, этой стремительной и очень техничной итальянке принадлежала мысль перенести действие «Ундины» в Италию. И в самом деле, разве можно сравнить немецкие танцы с итальянскими? Она охотно сотрудничала с Перро, многому училась у него, но её сердце принадлежало другому — танцовщику, потом (не под её ли влиянием?) ставшему балетмейстером, — Артюру Сен-Леону, с которым она вместе часто ездила на гастроли и в конце концов в 1845 году с ним обвенчалась.
Партия Ундины была создана для Фанни Черрито, но можно сказать иначе — она была создана самой Фанни, которая поставила несколько эпизодов, в том числе и «Танец с тенью».
Лондон оказался счастливым городом для всех троих — Перро поставил там прекрасные балеты, Пуни прославился как балетный композитор, а Фанни Черрито была признана звездой европейской величины.
Мировая премьера балета Жюля Перро «Ундина, или Наяда» на музыку Цезаря (Чезаре) Пуни состоялась в Лондонском Королевском театре 22 июня 1843 года. Партию Ундины исполняла знаменитая Фанни Черрито, Маттео — Жюль Перро. Балет соавторы посвятили Августе Вильгельмине Луизе Гессен-Кассельской, которая покровительствовала Перро и Пуни.
Местом действия они выбрали Сицилию.
Молодой рыбак Маттео и Джианнина собираются пожениться и зовут гостей на свадьбу. Потом Маттео, оставшись один, хочет забросить сеть в море, и тут из его глубин возникает большая раковина. Рыбак впервые видит Ундину. Он сперва равнодушен к соблазнам, предлагаемым Ундиной, чтобы заставить его забыть любимую. Он даже отворачивается и хочет идти к хижине, где живут Джианнина и его мать. Но Ундина взглядом зачаровывает рыбака. Он околдован и шаг за шагом поднимается за ней на скалы. Бросив на него последний взгляд, Ундина соскальзывает в воду. Маттео во власти чар готов броситься за ней вслед, но его спасает появление крестьян. Присутствие людей на время лишает силы колдовское заклятие Ундины. Маттео падает на колени и возносит благодарственную молитву.
Следующее действие действительно смахивает на «Сильфиду». Шаловливое неземное существо проникает в хижину Маттео, балуется, злится, рвёт пряжу у Джианнины, вырывает прялку из рук матери Маттео Терезы. По какой-то причуде либреттистов она то видна, то не видна Джианнине, то видна, то не видна Маттео. Наконец Ундина исчезает, а жених с невестой начинают готовиться к завтрашнему бракосочетанию.
Но Ундина отступила лишь временно — она является Маттео во сне, показывает ему чудеса подводного царства и танцует перед ним вместе со своими сёстрами. И тут выясняется, что у Ундины есть матушка «царица морская» Гидрола. В пантомимном споре мать убеждает дочку, что союз бессмертной со смертным невозможен, иначе жизнь бессмертной станет бренной, а дочка срывает бутон с куста розы и говорит матери, что готова увянуть, как вянет этот цветок, если юноша её полюбит. Гидрола уводит упирающуюся Ундину. На сцене появляется торжественная процессия в честь праздника Богородицы.
Потом, во время праздника, из фонтана появляется Ундина, видимая только Маттео. Он хочет следовать за ней, но Джианнина отводит его к изображению Богоматери. Лишь только Маттео подходит к ней, статуя исчезает и на её месте оказывается Ундина. Юноша хочет показать морскую деву Джианнине, но Ундина исчезает.
После праздника Маттео и Джианнина собираются домой. Герой отвязывает лодку, а Джианнина нагибается к воде. Водяные девы манят девушку к себе. Джианнина падает в озеро, а оттуда поднимается Ундина. Выходит луна, и Ундина впервые видит свою тень. Она не понимает, что это, и принимает тень за соперницу. Отвязав лодку, Маттео увозит в ней Ундину, которую считает Джианниной.
В хижине Маттео Гидрола тоскует у ложа Джианнины, на котором спит Ундина, но исчезает, когда морская дева просыпается. Прежняя Ундина — капризная, своевольная, неземная — исчезла. Бессмертная стала смертной. Ундина опускается на колени для молитвы. Снова появляется Гидрола. Она говорит дочери, что бутон розы уже вянет, и умоляет Ундину отказаться от земной любви. Ундина просит мать предоставить её своей судьбе. Гидрола уходит.
Идеальное не может жить земной жизнью. Ундина утратила свежесть и юность. Она понимает, что обречена. Боль и тоска разрывают сердце Маттео при её виде. Ундина же настаивает на совершении свадебного обряда — в смертный час она хочет быть уверена, что тот, ради кого она пожертвовала бессмертием, принадлежит ей до конца.
В глубокой печали движется свадебный кортеж. Ундина почти не в состоянии держаться на ногах, она опирается на руку Маттео. Роза роняет по лепестку, и, подобно ей, теряет силы Ундина. В окружении ундин появляется Гидрола, ведя спасённую Джианнину. С глаз Маттео спадает пелена. Страдающая и отвергнутая Ундина вновь обретает бессмертие.
Но этому балету не суждено было обрести единственно возможный финал.
В 1848 году Жюль Перро уехал работать в Россию. Он поставил в Санкт-Петербурге созданные ранее балеты — «Эсмеральду» и «Катарину, дочь разбойника». Настала и очередь «Ундины». Так совпало, что в российскую столицу прибыла на гастроли Карлотта Гризи. И вот 30 января 1851 года в петербургском Большом театре состоялась премьера, в которой роль Маттео взял себе Перро, а Ундиной стала Гризи. Это была печальная премьера — Гризи не желала исполнять танцы, поставленные Фанни Черрито, и их убрали; цензура не желала, чтобы статуя Богоматери превращалась в сомнительное подводное существо, и всю эту картину также убрали; сюжет изменили — героине так и не удалось завоевать любовь рыбака. Балету поменяли имя м теперь он назывался «Наяда и рыбак».
В июле того же года Перро показал свой балет в Петергофе в день именин одного из членов Императорской семьи. «На берегу залива, — писал современник, — был возведён помост, на котором происходило действие. Но в морских сценах наяды перемещались в лодки в виде раковин и плыли по морской глади, окружённые естественной декорацией — деревьями, среди которых красовались тропические растения. Погода благоприятствовала задуманному представлению, а луна освещала происходящее на сцене».
В 1874 году Мариус Петипа заново поставил балет, сохранив название «Наяда и рыбак», премьера состоялась на сцене санкт-петербургского Большого театра. При следующем возобновлении в 1892 году Петипа ещё раз кардинально переделал балет. Теперь хитрая Ундина ухитрилась перед венчанием заменить Джианнину, чтобы, спрятав лицо под фатой, обвенчаться с Маттео. Но возле церкви с её розы падает последний лепесток — и она сама падает замертво. Подступившие волны заглатывают её и уносят. Маттео бросается за ней в морскую пучину.
Видимо, от хореографии Перро почти ничего не осталось. Когда в 2006 году балетмейстер Пьер Лакотт решил восстановить этот старый балет, таким, каким его видели на самой первой премьере, ему пришлось ставить танцы «в стиле Перро», и не более того…
