Евгений Львович Шварц (1896–1958) — один из самых «недетских» сказочников русской литературы. Волшебник, для которого сотворение чудес было явлением обыденным, нормой жизни, ведь сказка — всего лишь продолжение реальности.
О таких и писал Александр Шаров в книге «Волшебники приходят к людям»: «…Волшебники приходят к людям из разных стран, из разных, даже самых отдалённых времён. Они идут, идут, представляясь нам рассеянными на огромном пространстве огнями, идут, чтобы помочь нам не заблудиться на долгом нашем пути, о котором недаром сказано: жизнь прожить — не поле перейти…»
Признаём очевидное: отечественная кинофантастика шедеврами небогата, можно назвать от силы десятка полтора-два фильмов, за которые не приходится краснеть. И дело не в том, что научная фантастика как метод по большому счёту не интересовала наших кинематографистов. Просто — за небольшим, в общем-то, исключением — режиссёры, что брались за постановку научно-фантастических фильмов, о специфике жанра имели весьма смутные представления. Вторая беда российского фантастического кино — отсутствие хороших сценариев, написанных, опять же, со знанием дела. Увы, научно-фантастическая драматургия — жанр практически не освоенный в русской литературе. А профессиональных фантастов кинодеятели почему-то приглашали к сотрудничеству не слишком часто.
Совсем иначе обстоят дела в сказочном кино. За свою 85-летнюю историю отечественная киносказка обогатилась целым созвездием из сотни с лишним замечательных лент. Слабых картин — единицы. Оно и понятно: в отличие от кинофантастики, здесь сформировалась очень сильная режиссёрская школа: Александр Птушко, Александр Роу, Надежда Кошеверова, Геннадий Казанский, Леонид Нечаев… Свои давние традиции имеет и жанр театральной сказки. Творчество Е.Л. Шварца — одна из самых ярких страниц этого направления.
Собственно, конкретной жанровой принадлежности пьесы Евгения Шварца не имеют: их рассматривают равно и как сказки, и как фантастику, и как сатиру. Ничего удивительного в том нет. Пожалуй, в советской литературе ни один другой писатель не сумел достичь столь гармоничного сочетания приёмов философско-сатирической аллегории, фольклорной сказки и научной фантастики.
В его тонких, подчас пронзительных театральных сказках чудесное и реальное, обыденное почти неразделимы. В облике вымышленного мира, в сказочных персонажах и волшебных событиях отчётливо различимы черты мира реального, с реальными персонажами и действительными поступками. Эта ярко выраженная общечеловеческая актуальность (а иногда и вполне конкретная политическая направленность) нередко затрудняла продвижение пьес Шварца на сцену. В то же время как раз с кинематографом писателю повезло: экранизировали его охотно и талантливо.
Вхождение Евгения Львовича в целлулоидный мир кино началось в 1938 году, с ленты по сказке К.И. Чуковского «Доктор Айболит»: ленинградский драматург был приглашён в качестве сценариста. Уже эта работа продемонстрировала талант Шварца как интерпретатора. Во многих своих пьесах он переосмысливал наследие как фольклорных сказок (яркий пример — пьеса «Марья-Искусница», экранизированная в 1959 году Александром Роу), так и произведений других сказочников, например Г.-Х. Андерсена.
Первый большой успех Евгения Шварца в кино — музыкальный фильм-сказка «Золушка» (1947), поставленный по его пьесе и сценарию известным жанровым режиссёром Надеждой Кошеверовой. Лента стала лидером проката 1947 года (18,3 миллиона человек), существенно опередив другие вышедшие в том же году фильмы («Весну» Григория Александрова и «Первоклассницу» Ильи Фрэза, снятую, кстати, тоже по сценарию Шварца).
То, как тонко «препарировал» советский драматург творческое наследие Г.-Х. Андерсена, иллюстрирует и другой популярный фильм-сказка — «Снежная королева» (1966). Примечательна эта картина ещё и тем, что режиссер её, Геннадий Казанский, за несколько лет до этого снял самую удачную советскую фантастическую ленту — «Человек-амфибия» (1961), а ещё раньше прославился блестящей экранизацией повести Лазаря Лагина «Старик Хоттабыч» (1956).
Вышедшая в 1963 году гротесковая комедия Надежды Кошеверовой «Каин XVIII» по пьесе Е. Шварца «Голый король» — удачный синтез сказки и научной фантастики. Неким королевством правит деспотичный король (Эраст Гарин), мечтающий о мировом господстве. По его указу придворный учёный выводит комара-мутанта, обладающего феноменальной разрушительной силой, сравнимой со взрывом атомной бомбы… Но, как и положено в сказке, всё заканчивается благополучно. Любопытно, что, написав пьесу ещё в 1930-е годы, Е. Шварц по существу предсказал опасность использования атомной энергии в военных целях.
С научной фантастикой соприкасается и другой фильм Кошеверовой — «Тень» (1971) по пьесе Е. Шварца, которая, в свою очередь, написана по мотивам сказки Г.-Х. Андерсена. Сюжет картины созвучен «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда» Стивенсона — он также посвящён раздвоению личности (в данном случае отрицательное начало воплощает в себе обретшая индивидуальность тень главного героя). Фильм получился ярким, изящным, чему способствовал и талантливый актёрский состав: в главных ролях Олег Даль и Марина Неёлова (и это дебют актрисы), плюс Анастасия Вертинская, Андрей Миронов, Людмила Гурченко, Владимир Этуш… Спустя 20 лет пьеса Евгения Шварца снова была экранизирована. Лента Михаила Козакова «Тень, или Может быть, все обойдётся» (1991) с Константином Райкиным в главной роли — современное прочтение шварцевской притчи, поэтому неудивительно, что в этой постановке над комедийностью, присущей первой экранизации, доминирует острое социальное звучание.
В 1964 году советские режиссёры дважды обращались к драматургии Шварца. «Городское фэнтези» «Сказка о потерянном времени» (режиссёр Александр Птушко) — поучительная история о злых волшебниках, похитителях времени, и современных школьниках, которые драгоценное время бесцельно растрачивают. Экранизация оригинальной пьесы драматурга «Обыкновенное чудо» (режиссеры Эраст Гарин и Хеся Локшина) с блистательным Гариным в роли короля будто бы и не имеет прямого отношения ни к сказке, ни к фантастике. В самом деле, чудес в фильме вроде и не происходит, о них только говорят: Медведь, превращённый добрым волшебником в человека, полюбил принцессу, но в тот момент, когда их губы соприкоснутся, юноша вновь станет грозным зверем. Но в этом и вся прелесть шварцевской задумки: вымысел и реальность переплетены, демонстрация чудесного «упразднена», чтобы подчеркнуть главную идею: никакое волшебство, никакие силы мира не властны над истинными чувствами. Притчевость пьесы ещё явственнее подчёркнута в телевизионной версии Марка Захарова (1978) с бесподобным актёрским ансамблем: Олег Янковский, Александр Абдулов, Евгений Леонов, Евгения Симонова, Андрей Миронов, Екатерина Васильева, Юрий Соломин и др. — и чудесной музыкой Геннадия Гладкова.
Ещё в 1944 году Евгений Львович написал, пожалуй, самую «взрослую» свою сказку – антитоталитарную пьесу-притчу «Дракон». И хотя направлена она была против фашизма, цензура усмотрела в истории о Ланцелоте, вступившем в борьбу с Драконом, что подчинил город «культу своей личности», намёки и на советское государство. Это логично: все тоталитарные системы похожи, как похожи и речи диктаторов: «В моем городе только безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души».
Экранизирована пьеса была лишь в 1988 году Марком Захаровым. «Убить Дракона» — одна из ярчайших в отечественном кинематографе, глубоких картин в жанре философской антиутопии. Дракона блестяще исполнил Олег Янковский, а Ланцелота — Александр Абдулов. Марк Захаров в очередной раз подтвердил, что пьесы Евгения Шварца не утратили своей актуальности и многозначности. Думаю, ещё не раз кинематограф обратится к «недетским» сказкам знаменитого драматурга.
«Теперь я снова, как в детстве, собираюсь поселиться в царстве сказок…» (Александр Шаров).
