Фильм Хаяо Миядзаки «Мой сосед Тоторо» (1988) — самый «реалистический» из всех фильмов режиссёра, но, как и другие его работы, он пронизан волшебством: героини фильма, сестры Мэй и Сацуки, встречают лесного духа Тоторо и вместе с ним совершают путешествие на фантастическом «котобусе». Но фантастическое в фильме проявлено не только в деталях, фильм в целом — это картина утопической Японии, это альтернативная история страны, не испытавшей ужасов Второй мировой войны.
«Мой сосед Тоторо» сильно выделяется среди других фильмов Миядзаки. Фантастического в нём явно меньше, чем в «Унесённых призраками» или «Ходячем замке» — наверное, самых волшебных из работ режиссёра. Смотря «Тоторо», не всегда даже можно с уверенностью сказать, где начинается и заканчивается фантастическое: то ли лесной дух — это плод детской фантазии, то ли это «реальное» существо, которое просто избегает встречи со взрослыми. Постапокалиптический мир «Навсикаи из долины ветров» и жестокая средневековая Япония в «Принцессе Мононоке» — слишком «взрослые» и серьёзные, их сюжеты далеки от рутинных проблем нашего мира. «Мой сосед Тоторо», наоборот, целиком про повседневность и быт. «Небесный замок Лапута», да и «Ходячий замок» — это альтернативные истории, основанные на западноевропейском литературном материале. Как режиссёр и сценарист Миядзаки, кстати, не разделял культурные традиции, а стремился совмещать западные и восточные сюжеты, создавая узнаваемые всеми миры. «Тоторо» же — самый «японский» фильм в списке работ режиссёра: быт в нём изображён настолько подробно и детально, что после просмотра зритель начинает считать себя знатоком повседневной культуры Японии.
По сюжету сёстры Мэй и Сацуки вместе с отцом, преподавателем археологии в Университете Токио, переезжают в деревню и поселяются в старом обветшалом доме. Мать сестёр в больнице, и именно её болезнью был вызван переезд. Эта деталь биографическая: мать Миядзаки, когда ему было всего шесть лет, заболела туберкулезом позвоночника и в течение девяти лет проходила лечение в разных больницах Японии, из-за чего семья часто переезжала. «Мой сосед Тоторо» – это не только история двух сестёр, но и автобиография режиссёра, как бы составленная из записей в детском дневнике, в которых повседневность и фантазии не отделены друг от друга.
Фильм «Мой сосед Тоторо» принято смотреть как ностальгическое воспоминание Миядзаки о невозвратимых годах детства, как поиск и обретение «утраченного времени». Разумеется, в воспоминаниях, тем более в воспоминаниях о детстве, мир преображается: он ярче и интереснее современности, в неизведанных землях ещё обитают драконы, и волшебство имеет свою силу.
Но действительно ли этот фильм — лишь сентиментальный слепок нашего мира?
Вскоре после переезда Мэй и Сацуки знакомятся с хранителем леса Тоторо. Кстати, «тоторо», или «totoro» — детский вариант японского произношения английского слова «troll», т.е. «тролль». Но, в отличие от троллей западноевропейского фольклора, Тоторо — дружелюбный дух, который с готовностью помогает сёстрам. Узнав, что маме стало хуже, четырёхлетняя Мэй тайком отправляется в больницу. Уверенная, что Мэй заблудилась, Сацуки начинает её искать, но безуспешно. К счастью, ей на помощь приходит Тоторо — вместе они находят Мэй и на волшебном «котобусе» отправляются в больницу. Спрятавшись в ветвях дерева, через окно больницы девочки заглядывают в палату и видят, что их матери уже лучше. Перед уходом Мэй оставляет на подоконнике початок кукурузы, который она прихватила с собой в надежде, что он исцелит её маму.
Сюжет фильма прост, он практически лишён конфликта и драматического напряжения, а кульминация и её разрешение происходят сами собой без активного участия персонажей. В этом фильме, как и в классической утопии, изображён статичный идиллический мир, в котором нет истории — обретения и утраты счастья. Утопия всегда завершена и не предполагает динамики. В одной из сцен отец показывает сёстрам гигантское камфорное дерево, принадлежащее, как он объясняет, древней эпохе, когда «люди и деревья жили вместе».
Десятилетие спустя практически эти же слова Миядзаки использует в качестве эпиграфа к фильму «Принцесса Мононоке» (1997), в котором показан мир на краю разлома истории: это одновременно и картина мифологического прошлого, когда люди, звери и боги жили бок о бок, и альтернативная история средневековой Японии. Герои — то ли мифа, то ли истории — оказываются перед лицом завершения одной эпохи и с трепетом ожидают начало следующей: магические, первозданные силы природы ослабевают, и им на смену приходит технологическая модернизация.
«Мой сосед Тоторо», наоборот, — о нерушимой связи эпох, между которыми нет ни дистанции, ни разрыва: мифологическое прошлое и модернизированная Япония XX века в нём не отделяются друг от друга. Миядзаки создал утопический мир, в котором природа и человек мирно сосуществуют. В мире, в котором обитает Тоторо, природа и человек, создатель культуры и цивилизации, не противопоставлены. Технология и природное волшебство сливаются в поразительном гибридном образе котобуса. Котобус — это не гротескное чудовище Франкенштейна, отвратительное порождение науки и суеверия, а добрый помощник из сказки.
Единение человека и природы видно и в изображении быта и повседневности. В мире Тоторо фермерская работа в поле приносит удовольствие, а плоды этого труда обладают магическими свойствами исцеления. Мэй сбегает именно для того, чтобы подарить маме только что сорванный, ещё полный живительных сил земли початок кукурузы. Работа в поле в радость и детям, для которых тяжёлый труд не отделён от игры. В этом мире нет денег, отношения между людьми строятся на взаимопомощи, то есть «естественном обмене» добрыми намерениями: сёстры помогают соседке в работе в поле, а когда Мэй исчезает, жители окрестных деревень отправляются на её поиски.
Хронологически и географически действие фильма происходит в Японии конца 1950-х годов, но это одновременно и мир, который не испытал ужасов Второй мировой войны. Персонажи не помнят исторической катастрофы, так как она не является частью их прошлого, их исторического опыта. «Мой сосед Тоторо» — это альтернативная вселенная, в которой восприятие истории не делится на «до» и «после» Второй мировой войны, это фантазия режиссёра, как выглядел бы мир, если бы войны не было вовсе.
Желание Миядзаки забыть войну, изобразить мир, не испытавший исторического катаклизма, вероятно, имеет биографическое объяснение — отец режиссёра, в отличие от отца Мэй и Сацуко, преподавателя археологии, то есть науки о прошлом, был директором завода по производству военных самолетов. Именно ему посвящена последняя на данный момент полнометражная работа режиссёра — условно биографический фильм «Ветер крепчает» (2013). Сам Миядзаки не раз признавался, что всю жизнь его преследовало чувство вины за то, что его семья обогатилась во время войны на продаже оружия. «Мой сосед Тоторо», таким образом, — это и попытка оправдаться перед историей.
Как каждая утопия содержит в себе материал для создания антиутопии, так «злой двойник» имеется и у фильма Миядзаки — это работа «Могила для светлячков» Исао Такахаты, одного из основателей знаменитой студии «Гибли», вышедшая в тот же год, что и «Мой сосед Тоторо». Тогда как Миядзаки изображает нетронутой войной идиллический мир, Такахата демонстрирует бессилие человека перед лицом исторической катастрофы через судьбу двух детей-сирот, брата и сестры, которые пытаются выжить в Японии, объятой пламенем Второй мировой войны. Фильмы объединяет не только общий подход — изображение истории через взгляд ребёнка, между ними есть и символическая связь. Камфорное дерево, которое в фильме Миядзаки символизирует союз человека и природы, в фильме Такахаты оказывается природным памятником жертвам войны — под деревом зарыта урна с прахом матери главных героев. Природа у Миядзаки, персонифицированная в образе лесного духа Тоторо, помогает, исцеляет и служит убежищем, у Такахаты же она показана безразличной к страданиям детей. Эти два фильма следует смотреть в параллели: для создания утопической альтернативной истории Миядзаки отталкивается от «реальности», которая — в своём самом натуралистическом и беспощадном варианте — становится основным местом действия в фильме Такахаты — антиутопии, отрицающей саму возможность искупления грехов истории.
Фантазия Миядзаки утопична, а потому — недостижима. Это история, которая разворачивалась по иному сценарию, чем история нашего мира. Где-то во времени есть разлом, когда все пошло не так, когда нарушился правильный, естественный ход вещей. Может быть, размышляет режиссёр в фильме «Принцесса Мононоке», связь времён распалась в мифологическом прошлом, когда люди восстали против природы? Может быть, разрыв в истории вызвало создание оружия столь опасного и коварного, что человечество, ослеплённое жаждой власти, встало на путь самоуничтожения? Ведь об этом, в сущности, фильм «Небесный замок Лапута». Чем грозят разрывы в истории? Катастрофами, возращением к состоянию дикости и утратой цивилизации — утверждает Миядзаки в фильме «Навсикая из долины ветров». И оттого-то «Мой сосед Тоторо» столь любим и ценим зрителями по всему миру, ведь этот фильм — больше, чем ностальгическое воспоминание об утраченной Японии из детства режиссёра, это универсальная утопия, мечта о прекрасном мире, в котором нет места войне, страданию и жестокости.
Оставьте первый комментарий