Полтора года назад дебютная книжка Анны Макаровой «Балетная кровь. Симы Прекрасной Дамы» (М.: ВИТА-ПРЕСС, 2019) наделала лёгкого шуму среди читателей. Подумать только: четырнадцать лет — и уже две повести! Причём ярко, интересно написанные. И одна из них — уж точно про дела совсем, совершенно взрослые. Об обоих сочинениях автора поговорим в настоящем материале.
Начнём с самого серьёзного (на мой взгляд) произведения. Бог весть, как много автобиографического в повести «Балетная кровь». Но если это п о ч т и дневник, то автора можно поздравить: создание такого текста не могло не помочь преодолеть тяжёлую ситуацию.
В самом деле, кровь, самая настоящая, не краска от бутафора, выступает здесь у одной из героинь на пуанте: доплясалась! Кровавым потом исходят небесные создания — будущие балерины — на репетициях и в классах. И если вы, как дежурные голливудские сценаристы, предполагаете, что, дескать, через тернии зато к звёздам, что кровь на пуантах — залог успеха, то вот и обломитесь-ка! Со знанием дела, с массой поясняющих и проясняющих сносок Анна Макарова рассказывает о буднях Балетной академии, причём иначе как «фронтовыми» эти будни не назовёшь.
Мало кровавого пота — тут ведь и битвы между учениками вполне кровавые, настоящие! И никакой, между прочим, справедливости, никакого закона возмездия в этих битвах не предусмотрено: та, что до крови дотанцевалась, будет изгнана, а её жестокие врагини-подругини коварная Диана и ограниченная бездарная Лиза останутся. Потому что главный закон Системы — не творческое горение, не артистизм или даже бесспорный талант, а — т о ч н о с т ь. Нужно точно, выверенно заучить-повторить отшлифованное веками, ведь здесь все — хранители Красоты. Это разъясняет героине-рассказчице (Желторотику) Алёша — начинающий артист балета. Здесь — жесточайшая Спарта, где долгу перед Системой приносится в жертву всё.
Система — это балетная традиция и всё, что её поддерживает. Это не только эстетическая — это и политическая Система, через которую элита осуществляет свою власть над зрителями, то есть над массами. Ну, возразите вы, уж какие такие широчайшие массы присосались к балетным зрелищам?!.. Как был балет самым аристократическим, дворцовым видом искусства сто лет назад, таким он и остался. Но в том-то и иррациональная власть Системы, что зрелище обращено к немногим, но через них приструняет, «ставит на место» всех остальных. «Главный» в европейской истории король Людовик № 14 — «король-солнце» потому, что в балете именно партию Феба, бога солнца, он танцевал. Балет и парад — главные действа в царской России. Советская империя тоже попрощалась с публикой под балетный апофеоз…
Как утверждает мудрый, искушённый Алеша, всё в мире есть движение, а балет — это движение упорядоченное и приручённое, то есть, и д е а л ь н о е. Идеальная форма приручения-подчинения бытия. Через неё и Красота, её абсолютная власть-диктатура осуществляется…
Как видим, с очень серьёзной начинкой «Балетная кровь» оказалась. И яркие — подчинённые Системе и обтачиваемые под неё — образы подруг-недругов рассказчицы блистательно точно Макаровой вылеплены. Точнее, наверно, с натуры списаны. Ну, и конечно, в память врежется жестоко точная фраза: «В Академии нет детей и подростков, тут взрослые люди всех возрастов».
Трудно сказать, в какие кулисы своего опыта заводит читателя Анна Макарова во второй повести — в «Симах Прекрасной Дамы». Здесь нет той чёткости мизансцены, которая сразу пленяет в «Балетной крови». И не скажу, что подобное мы ещё не читали. Это, собственно, мир глазами девочки, страдающей от глубокого невроза, от маний и фобий. Душой она погружена (убежала) в мир Прекрасной Дамы, рыцарей и замков, а на поверку выходят лечебные практики одного вроде бы чокнутого психиатра и его пациентов. Тут тоже возникнет мудрый танцовщик Алёша. Здесь также есть как бы социальный посыл: если бы девочка Саша не о рыцарях и замках грезила, а выкрасила волосы в синий цвет и ящерку какую-нибудь на плечо наколола, была бы тогда современной девчонкой, норм. Общество во все времена не терпит одержимых, боится их и преследует. И даже от современного терпимого вроде как общества можно укрыться в своём лишь мире. Ну что же: мысль как мысль. Не сказать, что откровение. Но в общем-то всегда справедливая.
Книжка Анны Макаровой, прихотливо и со вкусом проиллюстрированная, — литературный дебют. Станет ли литературное творчество постоянной отдушиной автора, покажет время. А за эту книгу — спасибо, Аня!
