«По улице ходила большая крокодила» — в первой половине прошлого века дети и взрослые напевали строчки фольклорной городской песни с забавным, но нескладным названием. Куплеты про «крокодилу» веселили советскую молодёжь — с точки зрения современного русского языка эта фраза кажется абсурдной, ведь слово «крокодил» закрепилось в мужском роде. Времена идут, а мемы про крокодилов продолжают развлекать публику…
Сегодня вместо «большой крокодилы» молодые люди повторяют фразу, придуманную нейросетью на итальянский манер: «Бомбардиро крокодило». В соцсетях название сопровождается видеорядом: по небу летит гибрид крокодила и бомбардировщика.
Причудливые зооморфные существа вполне могут быть порождением человеческого воображения, как мантикоры и василиски из средневековых бестиариев, однако крокодила-самолёта сотворил искусственный интеллект (далее — сокращённо «ИИ»). Нейросетидавно перестали быть исключительно инструментом специалистов и проникли в культуру повседневности. Последствия не заставили себя ждать: началось массовое распространение мемов — текстовых и визуальных произведений, генерируемых ChatGPT, Runway, Hailuo AI и иными. Кстати, ИИ-зоопарк включает много других животных, созданных по схожему принципу — например, Бомбини Гусини и Бобрито Бандито. Искусственный интеллект с помощью мемов наполнил цифровое пространство абсурдом и иронией, которые оказались созвучны юмору зумеров и альфа. За короткое время вокруг «Крокодило» и компании даже сформировался специфический фандом (подробнее о фандомах и фанфикшене — в предыдущей статье): пользователи соцсетей начали создавать с помощью нейросетей полноценные фанфики о приключениях ИИ-животных, а на маркетплейсах появились товары с их изображениями. Названия «итальянских» животных, придуманных нейросетью, на несколько месяцев прочно вошли в речь молодёжи, однако такой контент выходит из моды так же быстро, как и набирает популярность: к моменту публикации статьи семейные саги ИИ-крокодила, акулы и балерины не просто потеряют актуальность, но, скорее всего, канут в Лету. Цель этого текста — не разобраться в хитросплетениях судеб нейросетевых зверей, но понять, как популярность абсурдного контента, порождённого искусственным интеллектом, влияет на трансформацию современного молодёжного сленга, и хотя бы немного продвинуться в понимании закономерностей, по которым меняется язык юного поколения.
ИИ-мемы распространяются через TikTok, Telegram и другие социальные сети с огромной скоростью. Это приводит к быстрому закреплению новых слов и выражений в молодёжном сленге. ИИ-мемы, особенно абсурдного и бесполезного типа, получившего название «брейнрот» (англ. brain rot — буквально «гниение мозга»), становятся своеобразной культурной лабораторией, где молодёжь активно переосмысляет и трансформирует язык. Шутки в таком «брейнротном» ключе часто намеренно искажают существующие слова, формируя на их основе новые семантические структуры. С одной стороны, это даёт языку дополнительный слой гибкости и многозначности, с другой — ведёт к упрощению речи и, возможно, деградации. Абсурдные и ироничные высказывания отражают современную интернет-культуру, в основе которой — юмор как механизм защиты от жизненных трудностей и постоянный поиск новых форм самовыражения. Сленговые неологизмы, порождённые нейросетью, живут недолго: через несколько месяцев или недель выражение оказывается устаревшим; интернет-сленг становится всё более изменчивым и непредсказуемым.
Новые выражения в сленге, возникающие на основе ИИ-мемов, можно также рассматривать как яркое проявление классической для молодёжной неформальной культуры символической оппозиции «свой/чужой». Язык становится не просто инструментом коммуникации: использование подобных выражений служит маркером принадлежности к сообществу понимающих этот юмор. Молодёжь самоидентифицируется, противопоставляя себя старшим поколениям, для которых такие выражения бессмысленны. Например, популярный весной этого года «Бомбардиро Крокодило» — случайный набор слов, порождённый нейросетью, который стал вирусным в TikTok и Telegram. У знатока интернет-культуры эта фраза вызывает моментальное узнавание и ощущение общности с теми, кто понимает такие шутки. Для непосвящённого собеседника, «чужого», они звучат как бессмысленный набор звуков и не имеют юмористической ценности, зато мгновенно маркируют говорящего как «своего» в интернет-среде, где этот мем популярен. Получается, это не просто загадочные прозвища животных, а символ культурной общности, который объединяет людей с идентичным медиаопытом. Если рассматривать подобные случаи через призму философии Пьера Бурдьё, знание контекста как бы становится «символическим капиталом», который наделяет молодёжь привилегией:подтверждает принадлежность к некой группе. Таким образом, использование слов и выражений из мемов — это социальный маркер, позволяющий молодёжи закреплять и охранять границы своего пространства и противопоставлять себя взрослым, не знакомым с айсбергом интернет-культуры. Языковой барьер позволяет участникам коммуникации быстро определять, «свой» перед ними или «чужой».
Молодёжь культивирует абсурдную лексику как форму контркультуры по отношению к языковым нормам и логике «взрослого» мира. Здесь прослеживается не только лингвистическое, но и ценностное противопоставление: старшее поколение ориентировано на рациональность, ясность, линейность; молодёжный сленг, наоборот, тяготеет к хаотичности и самоиронии. Дихотомия «свой/чужой» становится особенно ярко выраженной в эпоху коротких видео и микротрендов: старшие поколения с высокой степенью занятости в рабочее время не могут проводить столько часов «онлайн». За счёт того, что неологизмы появляются в интернет-пространстве, следить за обновлением языка молодёжи почти невозможно. Часть сленговых выражений формируется на основе мемов, которые набирают и теряют популярность в соцсетях с невообразимой скоростью, а вместе с ними — соответствующий сленг. Поэтому в популярных медиа появляются статьи и регулярные рубрики (например, «Мемология» у Афиши Daily), посвящённые обзору интернет-мемов и молодёжного сленга.
Абсурдные ИИ-мемы и связанные с ними выражения — не просто шутки, а маркеры культурных процессов, в которых язык становится всё более гибким. Подобно футуристам начала XX столетия, молодые люди «сбрасывают с корабля современности» общепринятые нормы речи. Некоторые неологизмы со временем преодолевают путь от коммуникационного шифра к массовому употреблению: в начале прошлого века этот процесс занимал десятилетия, у современного сетевого сленга — меньше года. Помимо того, что процесс внедрения сленговых выражений в повседневную речь ускорен до предела, теперь он к тому же опирается на машинную генерацию: идеи футуристов постепенно распространялись через журналы и манифесты; ИИ-мемы мгновенно охватывают миллионы пользователей.
Если предположить, что ИИ-мемы не окажутся сетевым трендом, который вскоре потеряет актуальность, и роль нейросетей в формировании цифровых артефактов молодёжной культуры будет расти, то можно ожидать, что их влияние на сленг увеличится. Это повлечёт за собой ускорение языковых циклов: новые слова будут появляться и исчезать ещё быстрее. Срок годности сленгового выражения может сократиться до нескольких дней. Из-за алгоритмических рекомендаций в соцсетях разные группы молодёжи будут употреблять разные наборы мемов, почти не пересекающиеся между собой. Сленг снова станет строго локализованным, слова и выражения будут способом коммуникации внутри микросообществ. Возможны и резко негативные последствия чрезмерного увлечения абсурдным ИИ-юмором: деградация языка вместо словотворчества. Если мода на мемные выражения с коротким сроком актуальности вытеснит более устойчивые формы сленга, язык общения молодёжи может стать не пригодным для сложных высказываний.
Оставьте первый комментарий