Несмотря на утверждения многих преподавателей, журналистов, исследователей, сотрудников библиотек, что читать молодёжь стала меньше и качество чтения стало хуже, всё не так уж безнадежно. В рамках Национальных исследований качества образования (НИКО) был проведён опрос школьников на тему «что им больше всего нравится в школе». 37% учеников заявили, что любят читать книги.
В Интернете — в блогах, на форумах, на книжных сайтах — молодые читатели обмениваются мнениями о прочитанных книгах и любимых авторах, рекомендациями книг по интересным для них темам. Но вот найти мнения читателей о литературных героях уже гораздо сложнее, поскольку это — свидетельства и проявления более глубокого чтения, когда человек не только прочитал книгу, но захотел выразить свое впечатление о ней и её персонажах.
Собирая материалы для исследования взглядов и мнений молодых читателей о героях отечественной литературы, нельзя было не заметить, что отношение к тому или иному герою читателей и писателя далеко не всегда совпадает, а взаимоотношения в этом «неклассическом треугольнике» бывают довольно сложными и неоднозначными.
Например, книга Романа Сенчина «Елтышевы» вызвала у многих читателей не просто возмущение деградирующей семейкой, а, скорее, бунт против автора, откровенно невзлюбившего своих героев. «Ничего хорошего в истории этой нет. Мрак один, да гробы кругом. А героев своих автор явно ненавидит. Ненавидит и ввинчивает, под конец уже с какой-то безумной ухарской разудалостью, в ад… Своих Елтышевых он, как котят, топит… И почти в каждой главе горе-трагедия. Отдохнуть Елтышевым Сенчин не дает».
Небрежное отношение автора к любимому герою задело и читателей фандорианы. Они недовольны тем, что Фандорину автор уделяет всё меньше внимания, и главный герой ничуть не меняется от книги к книге. «В «Чёрном городе» Эрасту Петровичу Фандорину — 58 лет и он всё так же бегает, прыгает, совершает свои фирменные фатальные ошибки. Ну не мальчик же уже! Это всё равно, как мисс Марпл заставлять подпрыгивать в ударе с воплем “кияя”».
Самые изощрённые читатели, пройдя весь толстый том повествования Прилепина Обитель», в конце концов догадались, кто же на самом деле является главным героем романа, и разделяют интерес к нему автора. «Книга, во-первых, не про Артёма Горяинова, а про Соловки. Поэтому в ней много истории Соловков, и даже не лагеря, а самого острова. И главный герой-то не Горяинов, а остров Соловки».
Нередко молодые читатели примеряют на себя образ любимого героя и даже признаются, что завидуют автору, которому удалось создать такого героя и его миры. «С первой прочитанной книги, открою тайну, больше всего хотел, чтобы мне приснился Ехо, этот мир и люди, его населяющие, и события, втягивающие в свой круговорот. Белой завистью я исходил к автору, которому хватило фантазии придумать всё это, или, еще хуже, которому приснился такой сон!» — это о серии книг Макса Фрая и их главном герое.
Яркий пример совпадения любовного отношения автора и его читателей к главному герою книги — роман Людмилы Улицкой «Даниэль Штайн. Переводчик». «Святые люди среди нас случаются», — говорит она, об одном из таких людей и написан роман. Многие читатели это прекрасно поняли и по достоинству оценили: «Персонаж, уровня которого у Улицкой больше нет,… потрясает и выворачивает душу наизнанку». Этот сложный, многоуровневый для прочтения и понимания роман всё же нашел своего читателя, о чём свидетельствуют такие строки: «Улицкая говорит: вот, я встретила человека, который жил в присутствии Бога, настолько явном и ощутимом, что оно оставляло неизгладимый след в чужих душах тоже. Благодаря таланту и огромной работе автора оно чувствуется в книге».
Но бывает, что отношение к главному герою книги вызывает столкновение читательских мнений и перерастает в дискуссию, которую, в конечном итоге, может разрешить только сам автор, проясняя в ответах на вопросы читателей своё отношение к герою. Так произошло с романом известного писателя Алексея Иванова «Географ глобус пропил». Читатели долго выясняли, «лишний» ли человек Служкин, по поводу чего сам автор им ответил: «Просто вы вгоняете Служкина в формат, в котором он не существует. Упрощённо говоря, люди считают, что жизнь надо измерять сутками, а Служкин считает, что надо измерять её километрами. О том, почему для «людей времени» «люди места» кажутся неудачниками, я рассуждал в “Сердце Пармы” и “Блуде и МУДО”».
Это тот самый случай, когда мнение автора и читателей о персонаже расходятся, некий «феномен Скарлетт» — когда героиню читатели почему-то любили куда больше, чем автор. Здесь же, напротив, автор встал на защиту своего как бы непонятого героя. То ли замысел автора оказался слишком сложным для понимания читателя, то ли автору чего-то не хватило, чтобы донести этот замысел в полноте до читающей публики…
В общем, «неклассический треугольник» показался мне непростым, полным страстей и противоречий и достойным дальнейшего изучения…
