Редакция газеты The Art Newspaper Russia объявила лауреатов своей юбилейной десятой премии в области искусства. Победители были названы в пяти номинациях: «Выставка года», «Музей года», «Книга года», «Реставрация года» и «Личный вклад».
«Книгой года» стал каталог выставки Музея русского импрессионизма «Другие берега. Русское искусство в Нью-Йорке. 1924».
Специалист по русскому искусству Джо Викери комментирует:
«Это не буржуазное искусство», — заявил художник Игорь Грабарь по возвращении в Москву. Речь шла о выставке русского искусства, в организации которой он принимал участие и которую он стремился представить на родине как большой успех. Это искусство было не таким уж пролетарским, как он заявлял. В 1924 году фигуративная эстетика уже доживала свой век, теряя позиции и в России, и в странах Западной Европы и уступая место радикальному авангарду. А авангард в то время в России еще был тесно связан с революционными идеями и поддержкой пролетариата (впрочем, все стремительно менялось, и к 1930-м годам авангард уже считался «буржуазным» — вероятно, высказывание Грабаря отражало зарождение этой тенденции).
В начале 1920-х американцы приняли россиян, бежавших от революции и Гражданской войны, и в США осели многие художники, в том числе Борис Анисфельд, Давид Бурлюк и Борис Григорьев. Широкую образованную публику Америки привлекало не столько их искусство, сколько экзотический флер славянского эмигрантства.
Все экспонаты «Выставки русского искусства» 1924 года продавались. Богатые американские коллекционеры догадались, что ее основная задача заключалась в том, чтобы получить от них финансовую помощь, потому что после революции художники резко растеряли своих покровителей, а рынок перестал существовать. Но организаторы, видимо, не до конца осознавали, что благотворительность не способна компенсировать отсутствие реального рынка.
Хотя это была самая большая выставка русского искусства, когда-либо организованная в Америке, она ожидаемо не имела на «другом берегу» особенного успеха. Из тысячи работ удалось продать всего лишь 10%. Как ни крути, результат крайне слабый. «Выставка русского искусства» не смогла занять хоть сколько-нибудь значительное место в истории искусства. О ней упоминали разве что в каталогах аукционных домов, куда время от времени попадали картины со знакомой выставочной этикеткой на оборотной стороне и где этот провенанс, по иронии судьбы, всегда ценили.
Но теперь нам есть чем утешиться. Век спустя в своем новом воплощении в московском Музее русского импрессионизма выставка наконец-то снискала то, что можно назвать успехом. Музей с его особым духом стал идеальной площадкой для этой прекрасной фигуративной живописи, в чем-то близкой к импрессионизму, которая сейчас ценится в России, и не только среди крупнейших частных коллекционеров искусства. Специалисты музея провели кропотливое исследование и обнаружили потрясающие подробности, обогащающие наши знания как о самой выставке, так и о ее общественно-политическом контексте. Для каталога были написаны статьи российским куратором Ольгой Юкиной и американскими учеными Джоном Боултом и Эдвардом Касинцем. Разыскивать картины спустя век по скудной и зачастую неточной информации из оригинального каталога было крайне трудно. А если добавить к этому сложности транспортировки в Россию работ из американских и европейских коллекций, становится очевидно, что каталог «Других берегов» дает даже более полное представление об экспозиции 1924 года, чем сама выставка-реконструкция.
Это восхитительный пример двустороннего культурного сотрудничества и усердного научного труда, позволивших подготовить ценнейшую подборку иллюстраций с картинами, многие из которых крайне редко попадают в публикации о русском искусстве».
Источник: Сайт «Год литературы»
